Главная » Профессия » Наталья Павлова - Арт-директор «Команды Натальи Павловой»

Наталья Павлова - Арт-директор «Команды Натальи Павловой»

E-mail

 

Думали ли Вы в детстве, что станете визажистом?

Нет, конечно! Когда я училась в третьем классе, мама меня спросила: «Хочешь рисовать или танцевать?» Я выбрала изостудию и временами об этом жалела (смеется). Может, надо было учиться танцевать, тогда бы все иначе сложилось.

А тогда я училась в художественной школе и отчаянно мечтала стать модельером. Этому своим нестандартным подходом к обучению в немалой степени способствовала Любовь Михайловна Биатова, в тот момент — главный модельер Королева. На ее уроках мы рисовали цветовое пятно, а потом пытались разглядеть в нем какие-то силуэты. Она говорила, что коллекцию можно придумать из чего угодно и давала соответствующие задания: «женщина-ветер» или «спичечный коробок». И оказывалось, что на ассоциациях — на цвете, линии, каком-то силуэтном решении — можно действительно построить целую коллекцию. Сейчас мне очень помогает то, что она научила меня мыслить нестандартно.

Но модельером Вы всё же не стали… Переросли это желание?

Просто так сложилось. После школы я окончила курсы иконописи, а потом год работала художником в церкви: писала иконы, разрабатывала эскизы для ювелиров. А затем меня перевели в надомники. Человек я страшно неорганизованный, дома контроля никакого и слишком много отвлекающих факторов, поэтому в итоге я ушла оттуда совсем.

Следующим этапом была овощебаза в Пушкино — на ее территории я целый год расписывала гжель. Было очень интересно, я много нового узнала для себя как художника, да и люди там работали потрясающие. Правда, условия были отвратительные: зимой из-за холода мы рисовали в варежках, а весной прятались от потопа — там все цвело и капало.

Знаешь, сейчас думаю и понимаю: все, чем я в жизни занималась, превратилось в некий синтез. Ничего лишнего не было.

Но как же Вы все-таки стали тем, кем стали?

На очередной встрече выпускников художественной школы я встретила преподавательницу живописи и рассказала ей о своих «странствиях». Она выслушала и предложила мне съездить в Московский художественно-педагогический колледж технологий и дизайна: «Там именно то, чем ты мечтала заниматься!»

Я словам ее почему-то сразу поверила и на следующий день с рисунками отправилась по нужному адресу. Вошла со словами: «Хочу учиться на стилиста». Преподаватель, к которой меня направили, Галина Ивановна Жеренкова, посмотрела мои работы и собрала своих коллег, которые на разные лады задавали мне один и тот же вопрос: «Девушка, а вы знаете, что стилист — это, прежде всего, лицо и прическа, а уж потом одежда?» Вопрос, надо сказать, справедливый, потому что в моих эскизах именно этих элементов и не хватало! Я прорисовывала одежду, а вместо лица и прически выводила цветовое пятно. Но они почему-то в меня поверили, особенно заведующая отделением Елена Алексеевна Соколова, которая меня буквальна прочувствовала. Я очень благодарна этим людям. Меня попросили оставить часть работ, чтобы показать директору, и в результате… взяли без экзаменов!

Мы потом разговаривали с Еленой Алексеевной, и она призналась, что боялась за меня: вдруг я сломаюсь в процессе учебы, ведь это тяжело — начинать все с нуля и совсем иначе, чем ты привыкла видеть и воспринимать.

А я так боялась не оправдать доверия, ужасно старалась и в результате закончила колледж с красным дипломом!

Тяжело было учиться?

Сначала да, потому что мои однокурсники уже умели стричь, а я до этого ножниц в руках не держала! Но и группа, и преподаватели меня очень поддерживали. Рисунок мне, конечно, давался легче, чем спецпредметы… Я помню свою первую мужскую стрижку, когда я не знала, как соединить простриженные височные и теменную зоны. Но у меня был очевидный плюс: я никогда не простригала «в ноль», и всегда оставляла шанс исправить! (смеется)

Чем хороша классическая парикмахерская база? Тем, что учит схемам и техникам стрижек, благодаря которым можно считать информацию из любого источника. Ты открываешь журнал, видишь стрижку и сразу понимаешь, как ее сделать, пусть и не владеешь какими-то модными технологиями. То же самое и в макияже. Пусть у тебя нет той модной баночки, с помощью которой сделан именно этот макияж, но ты его повторишь.

В плане стилистики на меня очень повлиял существовавший при колледже театр исторического костюма и прически, руководила которым наша Елена Алексеевна. Она набирала учеников по типажам, и на втором курсе мне достался образ царицы Византии! За время учебы я сменила несколько костюмов, а значит, и образов. Мы сами в свободное время и на чистом энтузиазме реставрировали исторические костюмы. Сейчас, мне кажется, студенты немного другие: они не будут ночами пришивать кружево.

Думаете, энтузиастов совсем не осталось?

Их явно стало меньше, это абсолютно точно. И в этом, как всегда, есть положительные и отрицательные стороны. Конечно, сейчас требования выше, чем, скажем, десять лет назад, и это диктует новый стиль поведения.

Когда после колледжа я начала обзванивать глянцевые журналы, то столкнулась с откровенным цинизмом. Ведь если ты позиционируешь себя как стилист, ты и выглядеть должна соответственно. А как может выглядеть студент колледжа? Это сейчас студенты разные, а тогда все было иначе. Но даже в тех условиях я добилась результата: устроилась стилистом в модный тогда журнал Energy.

На постоянную работу?

Это была работа к выпуску. Я подбирала вещи для fashion-съемок. А затем меня пригласили преподавать в школу макияжа «Ателье-А», и это был еще один очень интересный период. Я вела семинары у тех людей, которые вскоре стали открывать собственные учебные центры.

Через какое-то время я стала там арт-директором. Мы даже на «Овацию» вместе номинировались: они — как лучшая фирма, работающая в индустрии красоты, а я — как лучший стилист года. Но у каждого творческого человека наступает в жизни момент, когда отношения себя изживают. Но я очень благодарна им еще и за то, что в их стенах сформировалась наша команда, состав которой до сих пор неизменен: Анастасия Малышева, Ульяна Махтюк и я, Наталья Павлова, — «Команда Натальи Павловой».

Основным направлением работы которой стало…

Честно говоря, выделить что-то одно сложно. Хотя наш безусловный конек — макияж и боди-арт. Если говорить о боди-арте, то к нему бывает разный подход. Можно подходить к нему с позиции художника и воспринимать модель как полотно. А можно использовать смешанный подход, дополняя рисованный образ какими-то аксессуарами, и это как раз наше видение боди-арта.

Без ложной скромности надо сказать, что использование фактуры в макияже, шрамирование было разработано нами. С помощью обыкновенного строительного силикона мы делали необыкновенные костюмы, элементы макияжа, одними из первых начали использовать бумагу.

Список достижений внушительный, но при этом надо признать, что есть десятки людей с гораздо меньшим «послужным списком», чьи имена известнее твоего. «Самопиар» явно не твой конек…

В нашей профессии люди делятся на две категории: тусовщики и рабочие лошадки. Я часто работаю на пафосных мероприятиях, и прекрасно понимаю, что хорошо бы потом остаться, но после показа сил на это уже не остается.

А по поводу плохого пиара… Бывает немного обидно, когда кто-то начинает выдавать твои придумки за свое. Но время проходит — и все как-то меркнет. Елена Алексеевна однажды сказала мне очень важную вещь: «Любой творческий человек — как сосуд, когда он опустошается, это дает ему возможность наполниться вновь». Я стала об этом думать и поняла, что она права. Сначала я думала: а почему я должна рассказывать другим все, что знаю? А потом поняла, что, когда рассказываю, ко мне поступает новая информация. Мода все время меняется, и информация постоянно обновляется. А если ты знаешь что-то, но не отдаешь, то это как мешок картошки, который под тобой так и сгниет.

Поэтому Вы легко соглашаетесь оставаться на вторых ролях, работая в паре с известными стилистами?

Понимаешь, я часто работаю как приглашенный визажист. И если человеку легко со мной работать, то почему бы и нет? Я работала со многими звездами, оставаясь при этом «за кадром», и ничуть не жалею об этом, потому что каждый раз приобретала огромный опыт. Например, с Димой Винокуровым мы работали на Hairworld-2000. В Германию привезли очень мало моделей, и требовалось не только переодеть их перед новым выходом, но и каждой переделать макияж! А времени на это очень мало! Делать обычный макияж было неинтересно, и родилась идея макияжа на основе аппликаций! Для одного выхода у нас были матрешки с накладными щечками, а для следующего — африканского — мы клеили моделям губы из пенопласта. К гавайскому клеили цветочки. Причем делали все это не в гримерке, а непосредственно перед выходом! Ведущим был Патрик Камерун, который в отличие от людей в зале все это видел и был просто ошарашен нашей работой. А у меня навсегда в памяти остался легендарный Камерун, за сценой подающий нам шпильки!

Очень приятное ощущение осталось от работы с Валентином Юдашкиным, было легко и понятно. Вообще для такой работы даже визажист должен иметь огромную базу: когда стилист показывает тебе коллекцию, ты в голове уже должен создать картинку.

Запомнилась работа с фотографом Володей Бариновым, который научил меня чистоте и щепетильности, потому что он делает картинку «набело», не под компьютерную обработку. Он научил понимать ценность слайдов: куда бы ты его не отдал, это всегда живая хорошая картинка, на которой видно, как работал гример. Не мне тебе говорить, что чем меньше ретуши после визажиста, тем дороже он ценится. Баринов научил меня именно такому подходу.

А Вам никогда не хотелось поработать для кино?

Конечно, работа гримера в кино — очень творческая, для каждого образа нужно разработать грим и прическу, но, представь себе, пока фильм не отснимут, ты будешь повторять это изо дня в день! И потом, у нас же особо не проявишь свою фантазию в кино. Ну спецэффекты, ну шрамы, кровь…

Чем интересны фотопроекты? Ты серьезно поработал над аксессуарами, но одномоментно, в отличие от фильма, который может тянуться целый год. Мне как человеку творческому надоедает каждый день делать один и тот же грим. Хотя я с удовольствием поработала бы для сказки.

А с «земными» клиентами Вы работаете или переросли этот этап?

Когда я заканчивала колледж, то для себя уже решила, что в салоне работать не буду. Мне нравилось то, чем я занимаюсь, и с клиентами работать нравилось, но потока не хотелось. Вообще с точки зрения парикмахера и визажиста я очень медленно работаю, мне надо пообщаться с человеком, иначе неинтересно. Все-таки мне интересней создать образ в целом, а это за час не сделаешь.

Мне нравится синтез. Пусть кто-то скажет, что мы распыляемся, что нельзя одновременно заниматься и макияжем, и прической, и костюмом, но мне близко именно это. Сейчас, например, мы идем к тому, что будем выпускать аксессуары под маркой «Команда Натальи Павловой».

Это будет производство?

Нет, это будут коллекционные единичные вещи: сумочки, шляпки, галстуки, браслеты, бусы.

Тогда записывайте меня первым покупателем на сумку. Уверена, что понравится: в ваших вещах всегда много иронии.

Ты права, я люблю смешные вещи. Знаешь, я бы очень хотела поработать визажистом с Готье: он к моде подходит с юмором, и, думаю, что могла бы предложить ему интересные идеи. Мне было бы интересно поработать и с нашими молодыми модельерами, которые не боятся экспериментировать.

А Вы часто сталкивалась с теми, кто не готов к экспериментам?

Постоянно и повсеместно. Даже с нашей эстрадой в этом смысле работать сложно. Несмотря на яркость цвета, там много стереотипов. Когда начинаешь работать с человеком, он все равно подводит тебя к тому макияжу, к которому он привык. А салонные визажисты вообще боятся цвета! Когда я с семинарами приезжаю в регионы, мне важнее показать яркий, фантазийный макияж, потому что он более насыщен по технологии и потом его можно упростить под салонную работу. Но, к сожалению, это принимается с трудом.

Или принимается слишком «в лоб». Ярких красок, особенно на конкурсах, всегда много, но их сочетание и применение просто чудовищно.

Что тут сказать? Культуру надо воспитывать, и это вопрос не одного дня, года или даже поколения. И конечно, нужно элементарное чувство вкуса.

А что касается конкурсов, то они же в основном для начинающих мастеров, так что у них и навыков, и опыта еще недостаточно. По-моему, сейчас конкурсы вообще себя изживают. Может быть, потому, что у нас кто тренирует, тот и судит. Интерес пропадает. Участвуют в них в основном региональные ребята, которым важно выступить в Москве. Кто-то приезжает и платит, кто-то не платит и потом плачет. Грустно это. В наших конкурсах полностью отсутствует элемент моды и культуры и слишком много шаблонов.

…которые вы терпеть не можете.

Я, правда, не люблю шаблоны, например образы «весна — лето, осень-зима», но ведь кто-то с ними удачно работает! Школы разные, никогда нельзя говорить «этого нельзя». У нас творческая профессия — все можно! Рамки всегда ограничивают. Чем хороши дети в своих рисунках? У них нет рамок! Захотел — смешал два цвета, и получилось здорово! У них есть момент поиска. Чем старше становишься, тем больше становится ограничений. Я стараюсь не ставить себе рамок.

 

источник: http://hair.su

 



Яндекс.Метрика